Введение в критическую агиографию
В развитии агиографической литературы Делеэ выделял три фазы:
1) сначала о мученичествах составлялись бесхитростные рассказы современников, так получались
2) потом, на волне расцвета христианского ораторского искусства в IV веке, о святых стали слагать
3) наконец, почти одновременно с панегириками и не без их влияния, складывается следующий жанр агиографической литературы —
Делеэ не жалеет нехороших слов для характеристики последнего жанра, оказавшегося самым продуктивным: «Когда великая эпоха основателей агиографии — тех, кто искренне рассказывал то, что видели их очи [здесь у Делеэ не без аллюзии на 1 Ин. 1, 1], — окончательно завершилась, но еще до того, как раздались последние отзвуки золотого века христианского красноречия, внутри приходящей в упадок цивилизации и будучи в числе самых явных признаков интеллектуального упадка, начала вырабатываться некая анонимная литература, которая также была посвящена прославлению мучеников и из-за которой будут забыты бесспорные шедевры и наиболее аутентичные документы эпохи гонений» [2].
Образ мученика превращается в этой литературе в образ народного героя, знакомый по эпической литературе. Мученика начинают изображать как представителя высшей расы, который просто не может потерпеть поражение. Поэтому и средства для создания такого портрета мученика заимствуются из эпоса. Тому, что получается в результате, Делеэ дает название
В отличие от панегирика, литературные средства привлекаются здесь не для ретуширования портрета реальной личности, а для создания портрета чисто литературного. Методы подобного агиографа во всем заимствуются из эпической поэзии — «…минус стихи, минус поэзия как таковая и талант, какой требовался бы для реализации столь великого замысла» [3]. Отсюда чрезвычайная клишированность и монотонность
Вкусовые предпочтения ученых — последнее, что может вызывать интерес в их научном наследии, что же касается наличия определенного агиографического жанра и его тесного родства с эпосом, то здесь наблюдения Делеэ бесспорны. Его разочарованность однообразием эпических мученичеств доказывает лишь одно: что ему, человеку нашего времени, хотелось от этой литературы разнообразия, привычного и по историческим хроникам древности и Cредневековья, и по художественной литературе. Но ведь вполне могло быть и так, что авторы этих мученичеств писали стереотипно вовсе не по недостатку таланта, а потому, что их целью было именно однообразие, следование некоторому «иконографическому» канону, который был призван служить неким образом утверждению культа данного святого. Отчасти это покажет и сам Делеэ в более поздних работах, мы к этому еще вернемся.
Упреки Делеэ в адрес самого распространенного жанра христианской агиографии, по сути дела, ничем не отличаются от распространенного в его время взгляда на средневековую иконопись, в канонах которой изображения мучеников были ничуть не менее стереотипными и вряд ли напоминали бы их фотографии или хотя бы фотороботы.
Чтобы оценивать качество работы агиографа, необходимо понимать его цель. Делеэ, как мы только что видели, определил ее как подражание языческому эпосу о героях. Чем это обосновано? Делеэ пишет об этом так, что можно подумать, будто это хотя бы косвенно следует из времени происхождения
В действительности теория позднего происхождения
А эти наблюдения говорили об обратном: они позволяли начать догадываться об иудейских корнях «эпической» агиографии.
Завершая рассуждение относительно общих особенностей
Сегодня, на мой взгляд, можно с гораздо большей уверенностью говорить о дохристианском происхождении христианской агиографии, хотя эта тема по-прежнему остается неразработанной [6]. Во времена Делеэ увидеть это было труднее, так как привычный взгляд на «типы» агиографических произведений останавливался в первую очередь на повествованиях о людях, а не о святынях, тогда как для дохристианских иудейских традиций главным «героем» соответствующей «протоагиографической» литературы был Храм, Скиния или Ковчег Завета, то есть не святой, а святыня. Более того: ранний культ Маккавейских мучеников, как он представлен в книгах 2 Макк. и, особенно, в 4 Макк., формировался как «альтернативный» храмовый культ, в котором главная функция храмового Святого Святых — ритуал
Итак, мнение Делеэ о времени происхождения
Типичными
Архаичностью «эпического» жанра — причем архаичностью вовсе не «эллинской», а иудейской — объясняется и его столь малая и столь шокирующая многих современных читателей незаинтересованность в изображении человеческих личностей, и это несмотря на то, что все
Это просто означает, что для «эпической» агиографии есть нечто более важное и она стремится не отвлекать внимание читателя на второстепенное и постороннее. Позднее, в 1930-е годы, соответствующие наблюдения Делеэ будут приведены им самим в более систематизированный вид. Мы пока что не будем забегать вперед, а ограничимся констатацией:
Примечания
[1] | Частным случаем панегирика является ψόγος (псогос) — «панегирик наоборот», риторическое порицание. Этот античный риторический жанр также нашел дорогу в агиографию, хотя в материале, рассматривавшемся Делеэ, он не встречался. Из примечательных для церковных историков псогосов все рекорды исторической значимости побило сирийское «антижитие» Максима Исповедника (579–662), составленное кем-то из монофелитов (его богословских противников) в VII в.; оно содержит, между прочим, и уникальную биографическую информацию о своем герое, которая вполне может быть верной, хотя и отсутствует в его греческом агиографическом досье. См. издание и исследование: |
[2] | «Lorsque la grande époque des fondateurs de l’hagiographie, ceux qui ont raconté avec sincérité ce que leurs yeux ont vu, fut définitivement close, et avant même que l’âge d’or de l’éloquence chrétienne nous ait envoyé ses derniers échos, au sein d’une civilisation qui décline et parmi les signes les plus certains de la décadence intellectuelle, commence à s’élaborer une littérature anonyme, consacrée, elle aussi, à la glorification des martyrs, et qui fera oublier les chefs-d’œuvre les plus indiscutés et les documents les plus authentiques de l’histoire des persécutions» ( |
[3] | |
[4] | Об этом памятнике см.: |
[5] | |
[6] | См., в частности: |
[7] | См. особо: |
[8] | См. подробно: |