В. М. Лурье

Введение в критическую агиографию

2.2
Типы агиографических документов

Агиографические документы весьма разнообразны, и поэтому систематизировать их можно и должно различными способами.

Делеэ привнес в критическую агиографию классификацию жанров, которая была принята в светском литературоведении. Но до Делеэ агиографическую литературу классифицировали иначе, в соответствии с собственно агиографическим содержанием. Такая классификация нисколько не потеряла смысла, и сейчас мы должны будем с ней ознакомиться. Чтобы не путать ее с классификацией «жанров» агиографической литературы по Делеэ, мы в настоящем случае будем говорить не о «жанрах», а о «типах» агиографических документов.

Итак, агиографическая литература подразделяется на следующие типы:

2.2.1
По предмету почитания

1. О святых (включая Иисуса Христа, Богоматерь и ангелов). Далее возникает более дробная классификация в зависимости от того, о ком именно идет речь: имеется своя специфика в житийных рассказах о преподобных, о мучениках, о святых царях и так далее, а также о лицах, упоминаемых в Библии. Последнего рода литературу до недавнего времени нередко называли «апокрифической», но это просто и есть древнейшие формы агиографии, выработанные первоначальным христианством в преемстве с ветхозаветной Церковью. Еще Делеэ обратил внимание, что Маккавейские книги, особенно Четвертая, настолько близко подходят к христианской агиографии, что есть основание предполагать действительное преемство традиции (такое же преемство, какое имело место в отношении культа мучеников Маккавеев) [1].

2. О мощах святых и других реликвиях (Крест Господень, Хитон Господень, различные инсигнии царской власти и многое другое). Этот тип также развивался в преемстве с дохристианскими иудейскими традициями (например, относительно Ковчега Завета).

3. О святилищах (об основании различных храмов; в основном это проповеди епископов в день освящения соответствующих храмов, но храмы могут быть «героями», даже главными, житий некоторых святых: особенно яркий пример — эфиопское Житие Лалибелы, которое целиком строится вокруг созданного этим царем XII–XIII веков комплекса монолитных вырубленных в скале церквей, настоящего чуда света) [2]. Связь этой литературы с ветхозаветной традицией наиболее очевидна (любой христианский храм был прообразован Храмом Иерусалимским).

2.2.2
По «сюжету»

1. Жития — в том числе «мученичества», Apophthegmata Patrum — краткие рассказы о жизни преподобных или их краткие поучения, а также различные восхваления святых, будь то в риторической прозе (панегирики) или в стихах (например, древнейший памятник агиографии св. Олафа — Поминальная драпа, составленная его скальдом-дружинником Сигватом Тордарсоном) [3].

2. «Чудеса». Имеются в виду не рассказы о чудесах, присутствующие и в житиях, а специальные сборники рассказов о чудесах, прижизненных или посмертных, которые могут содержать одно-два чуда (например, «сборник» из одного чуда: Чудо св. Климента Римского об отроке, атрибутируемое св. Ефрему, епископу Херсонскому, BHG 351) или десятки и сотни (много византийских примеров, особенно VII века: Чудеса св. Димитрия Мироточивого, BHG 499–532q, Чудеса св. Артемия, BHG 173–174…; эфиопские Чудеса Богоматери [4]). Разумеется, между житиями и «чудесами» возникают постоянные интерференции, но все же это разные типы агиографической литературы. В частности, «чудеса» редко проецируются на отдаленную от рассказчика эпоху и обычно содержат самое прямое, хотя не всегда искусное изображение современности. Поэтому «чудеса», как ни странно, самый любимый тип агиографической литературы у историков: их интерпретация в наименьшей степени требует учета специфики агиографического материала.

3. Повествования о мощах, иконах и других реликвиях. Мощи и реликвии живут своей собственной жизнью. У них, как и у тех святых, которым они принадлежали изначально, бывают свои «чудеса» (то есть сборники чудес), но помимо того есть большая сфера «жизни», живым святым недоступная. Отсюда еще два типа агиографической литературы, которая, в отличие от «чудес», бывает только о мощах и реликвиях: «обрéтения» и «перенесения», то есть рассказы об их обнаружении (обретении) и перенесении. «Перенесение» подразумевает рассказ о торжественном внесении святыни из одного известного места в другое, а «обретение» — рассказ о обнаружении святыни, местонахождение которой было ранее неизвестно, но открылось особым промышлением Божиим. К этой же категории памятников агиографии следует отнести и очень популярный средневековый жанр «паломничеств», или «хождений»: в основном они посвящены описанию святынь и существующих около них форм культа.

4. Идеологические тексты на освящение («обновление», как оно называется по-церковному) храма. Подобные тексты относятся лишь к самым значимым храмам, наиболее характерным их «жанром» (в «литературоведческом» смысле Делеэ) является панегирик, то есть торжественная проповедь епископа, освящающего храм. Но бывает и иначе. Например, в Киево-Печерском патерике [5] есть рассказ о строительстве Успенской церкви Киево-Печерской лавры, который создан через два века после события и имеет ярко выраженный компилятивный характер. В другом древнерусском памятнике, так называемом Слове на обновление Десятинной церкви, содержится фрагмент проповеди епископа на день освящения этого храма, но остается неясным, ни что это был за день (годовщина первого освящения или какое-то повторное освящение), ни датировка проповеди (по различным оценкам, на 100–150 лет позднее первоначального освящения Десятинной церкви). Наконец, эфиопское Житие св. царя Лалибелы (правившего в начале XII века, но Житие написано позднее, и датировка его не очень ясна), построившего необыкновенный церковно-дворцовый комплекс, вырубленный внутри монолитного скального массива, написано ради изложения «идеологии» этой великой постройки; что особенно пикантно — идеологии не времен Лалибелы, а более позднего времени, когда дворцовая часть комплекса была уже переделана под церкви, так что весь комплекс стал чисто церковным. Житие Лалибелы — пример текста о храме (храмовом комплексе), который выдает себя за текст о святом [6].

5. Разное, что не вошло в предыдущие пункты. Часто это бывают эпиграфические памятники (надписи). Они отличаются не только литературной формой, но и содержанием повествования о святом. Это может быть надпись на надгробной плите, стихотворная надпись на столпе столпника (такую надпись на столпе св. Даниила Столпника, созданную в 463 году величайшим поэтом того времени и духовным чадом Даниила, Киром Панополитанским, блестяще изучил Делеэ [7]) или еще какие-нибудь необычные надписи. Например, надписи на деревянных конструкциях в храмах Лалибелы [8] или надписи на мраморной статуе св. Ипполита Римского, обнаруженной в Риме в 1551 году (где перечислены его творения и дана приписываемая ему таблица для расчета Пасхи [9]).

6. Особым типом агиографических документов, который мы не станем заносить даже в рубрику «Разное», являются календари. Они гораздо более прямо, нежели остальные виды агиографической продукции, относятся к литургической, а не только агиографической стороне культа. Поэтому подробнее о календарях мы будем говорить в главе 5, где рассматриваются культовые пространство и время.

Примечания

[1]Delehaye, Les passions des martyrs et les genres littéraires, 226. Теперь, со второй половины XX века и особенно после работ 1990-х годов, мы можем с уверенностью указать на образчик агиографических легенд привычного христианского типа, имеющий иудейское происхождение не позднее первой половины I в. по Р. Х.: дошедший на греческом и разных языках христианского Востока сборник кратких житий ветхозаветных пророков, содержащий немало материала, отсутствующего в Библии, — так называемые Vitae Prophetarum. Во времена Делеэ никому не приходило в голову (да у науки того времени и не было возможностей) передатировать столь древней эпохой этот сборник, считавшийся поздним христианским апокрифом. Современное критическое издание всех версий готовится, а пока см. исследование и критический текст греческой версии: A. M. Schwemer, Studien zu den frühjüdischen Prophetenlegenden Vitae Prophetarum. 2 Bde (Tübingen, 1995–1996) (Texte und Studien zum antiken Judentum; 49, 50). Впрочем, и в наше время некоторые отстаивают взгляд на этот памятник как на более позднее произведение византийского периода: D. Satran, Biblical Prophets in Byzantine Palestine. Reassessing the Lives of Prophets (Leiden, 1995) (Studia in Veteris Testamenti Pseudepigrapha, 11).
[2]О Житии Лалибелы подробнее см. ниже: раздел 2.2.2, п. 4.
[3]Sigvatr Þórðarson, Erfidrápa Óláfs helga (1040); современное издание в электронной базе данных Skaldic Poetry of the Scandinavian Middle Ages: http://www.skaldic.arts.usyd.edu.au/db.php?table=poems&id=353.
[4]E. Cerulli, Il libro etiopico dei Miracoli di Maria e le sue fonti nelle letterature del medio evo latino (Roma, 1943).
[5]Здесь и ниже основные сведения (библиографические в том числе) о литературе домонгольской Руси предполагаются известными из наиболее авторитетного справочного издания: Г. Подскальски, Христианство и богословская литература в Киевской Руси (988–1237). Изд. 2-е, испр. и доп. для русского перевода / Пер. А. В. Назаренко, под ред. К. К. Акентьева (СПб., 1996) (Subsidia byzantinorossica, 1).
[6]Подробно об этом: В. М. Лурье, Три Иерусалима Лалибелы. Интерпретация комплекса церквей Лалибелы в свете данных его Жития, Warszawskie Studia Teologiczne XIII (2000) [2001] (Miscellanea Aethiopica Reverendissimo Domino Stanislao Kur septuagenario professori illustrissimo, viro amplissimo ac doctissimo oblata) 117–140.
[7]H. Delehaye, Une épigramme de l’Anthologie grecque, Revue des études grecques 9 (1896) 216–334 [перепечатано с несколькими примечаниями издателей в: idem, Mélanges d’hagiographie grecque et latine (Bruxelles, 1966) (Subsidia Hagiographica, 42) 117–124].
[8]Подробно см. в: Лурье, Три Иерусалима Лалибелы…
[9]См.: A. Brent, Hippolytus and the Roman Church in the Third Century. Communities in Tension before the Emergence of a Monarch-Bishop (Leiden, 1995) (Supplements to Vigiliae Christianae, vol. 31).